Территория Дзюбинга

DZUBING. Большой Сибирский тур-2. Июль 2017

«Актёрские практики в действии (Три вида реальности)»
«Я считаю, что истоки актёрской профессии не в вере, а в страдании. Это значит, что способность брать на себя предлагаемые обстоятельства роли отходит на второй план перед желанием публично обнажать душу. Большинство из нас мученики или, как цинично можно заметить, форма выпуска — жертва. Актёрская природа — это природа неврастеника, я об этом неоднократно говорил. Надеюсь, вы знаете, что такое «закон маятника»? Коротко это звучит так: «насколько маятник отклонился в одну сторону, настолько он уйдет и в другую». Так вот, это ремесло тех, кому не удается держать свой маятник где-то посередине. И, чтобы подчинить и обезопасить его неистовые колебания, большинство из нас выходит на сцену. Кто-то — на профессиональную, кто-то — нет, а кто-то — на ту и на другую. Подмостками становится всё: дом, семья, работа, дружба, секс, одиночество, алкоголизм, спорт, туризм, перфекционизм и так далее. И, конечно, Тренинг не является исключением. Потому что существует три вида реальности: жизнь — реальность бытовая, театр — реальность сценическая, тренинг — реальность игровая. Не стоит валить всё в одну кучу. Следует разграничить эти понятия и разобраться в их причинно-следственных связях, что я и предлагаю сделать».

 

«Мы занимаемся тренировкой внимания и воображения. Я их называю «основными центрами творческой активности». Мы создаем одну на всех коллективную (объективную) атмосферу. Собираем ее из индивидуальных (субъективных) атмосфер участников тренинга. Наша основная цель — добиться появления творческого конфликта, который возникает на стыке этих двух атмосфер, возведенных в перпендикуляр. Только конфликт является предметом искусства, исключительно он». ТТ. 2017.

 

08.05.2017. «Эмоции, эмоции и еще раз эмоции. В любом виде, в любой форме, в любое время суток, в любой точке планеты. Выплескивайте их на бумагу, холст, обнажайте на сцене, сдерживайте перед камерой, дарите, обменивайте, крадите, делайте, что угодно, но ярко и безоглядно. Не прячьте их, иначе они протухнут, станут гнить, разлагая вас изнутри. Имейте в виду, если процесс пошел, его уже не остановить, он необратим, «необогатим» и «непоборим» <…>
Тренируя свое внимание и воображение, мы подготавливаем к работе внимание и воображение зрителя. К работе не менее ответственной, кропотливой и увлекательной, чем наша, — работе наблюдателя».

Фото Марии Тер

 

28.04.2017. «Как вы думаете, чем можно оправдать присутствие актера на сцене? Из истории театра мы знаем, что основной целью нахождения артиста на сцене является передача информации. Неважно, как это происходило и происходит, прямо или косвенно, на уровне текста или пластически. Теперь стоит задаться вопросом, для чего в театр приходит зритель? На первый взгляд, ответ очевиден – за информацией, за той самой информацией, которую он рассчитывает получить от артиста в обмен на деньги. Однако, не все так просто. Желает ли зритель получить удовольствие? Да! Желает ли зритель приятно провести время? Да! Желает ли зритель духовно очиститься, прозреть? Да! Ведь театр – подобие исповедальни, где наши грехи и добродетели предстают перед нами в превосходной степени. Желает ли зритель задуматься наконец? Да! То же самое происходит и с актером. Актером, которому есть что сказать! Однажды в Пекине меня попросили прочитать лекцию китайским артистам. Для простоты понимания я сравнил актера с мобильным телефоном, основной функцией которого является обмен информацией. И чем больше в нем информации – визуальной, текстовой, слуховой, чем она разнообразнее, ярче, необычнее, парадоксальнее и так далее, тем больший интерес она вызывает. Есть замечательное слово для подобного рода обмена – «делиться». Действенный глагол (что делать?) – делиться, обмениваться. А значит, обновляться, совершенствоваться, расти, двигаться вперед». ТТ. 2017.

Спектакль Театра Романа Виктюка «Федра» (справа налево: Тезей — Александр Дзюба, Ипполит — Игорь Неведров, Судьба — Иван Иванович, Лик Федры, ее маска — Дмитрий Бозин). Фото Марии Тер

23.04.2017. «Опыт — это дегустация времени, его проба. Не всегда удачная, но честная. Именно такая метафора пришла мне на ум, когда я пытался анализировать прошлое. «Работа над ошибками», так я назвал этот увлекательный процесс и тут же осекся — нет, не грамотно, глупо! Как известно, взаимоотношения внутри общества строятся про принципу «приемник — передатчик» либо «передатчик — приемник», третьего не дано. В этом наша ролевая функция. Например, я по природе своей фаталист и убежден, что ошибок не существует, что синоним ошибки — опыт. Но подобная точка зрения не позволяет оптимистично смотреть на мир, зачастую наоборот — заставляет взирать на жизнь «сквозь призму бед и лишений». Человеку нужен баланс, устойчивость, апломб, и чтобы добиться его, мне необходимо встать на другую позицию, принять иную точку зрения. Иногда люди просто не способны этого сделать, потому что их мысли и действия строго локализованы, причем ими самими. Идентификация (уподобление) — это умение поставить себя на место другого, «влезть в его шкуру и походить в ней», как говорилось в романе «Убить пересмешника», а это не так-то просто. Идентификация опытом — так следует именовать процесс самоанализа, исключительно так». ТТ. 2017.

Фото Марии Тер

Хабаровск, Театр Драмы, 14 марта 2017

«Как правило, одно и то же поколение читает одни и те же книги. Во всяком случае так было раньше, когда выбор был не столь велик, как сейчас, когда, перефразируя Антона Павловича Чехова, «сапоги были чернее, потолок белее, сахар слаще». Не подумайте, что я тоскую по тому времени, отнюдь, я счастлив, что появилась альтернатива печатным и прочим визуальным изданиям. В силу своей доступности мы обличены информацией, как безграничной властью над собой, над формированием собственного культурного слоя в любом уголке света. Соглашусь, что не все так просто и у доступности имеется ряд недостатков, равно как у изобилия, возможности выбора и так далее. Однако, изобилие — фильтр куда более мощный, чем дефицит.
Когда полвека назад Иосиф Александрович Бродский сокрушался, что «вечная мерзлота человеческого интеллекта не способна вмиг растаять и превратиться в насыщенную черноземом почву», то теперь это вполне решаемая задача. Все зависит от того, ставите ли вы ее перед собой? Нужно ли вам это? Как бы там ни было, для этого имеются все возможности. И даже если мы люди разных поколений и у нас разные жизненные ценности и приоритеты, мы люди одной профессии, а значит, мы обязаны читать одни и те же книги, смотреть одни те же фильмы, слушать одну и ту же музыку. Только в этом случае нам будет, о чем говорить. И не стоит оправдывать свое невежество тем, что «мы актеры, наше место в буфете», как сказано у Островского.
Партнерские взаимоотношения возможны только тогда, когда культурный уровень режиссера и актеров примерно одинаков. Иначе режиссер-постановщик становится кукловодом, а исполнительные артисты — марионетками. Это весьма обидное сравнение, болезненное. Я сам через это прошел, когда Романа Григорьевича Виктюка называли Карабасом-Барабасом, а нас — его куклами или «спортсменами театра Виктюка». Но обо всем по порядку».

 

Хабаровск, Театр Драмы, 14 марта 2017

«Мне сорок один год. Из них двадцать четыре года я занимаюсь Тренингом. Мой Тренинг похож на черепаху. У черепахи замедленный метаболизм, иногда она впадает в спячку и в таком состоянии может находиться несколько лет подряд. Все жизненные процессы в ее теле замирают, сердце практически останавливается и черепаха превращается в лед. Кажется, что она умерла. Это явление называется анабиоз. (Пауза) Но она жива, не сомневайтесь, придет время, черепаха проснется и продолжит жить дальше. (Пауза) Мой Тренинг пребывал в анабиозе иногда год, иногда три года, а порой и лет пять. В это время он зрел, мужал, набирался опыта и мудрел. В какой-то момент он уже просто перестал помещаться в панцире черепахи — Тренинг перерос свой дом — тогда он оставил его и вышел в мир, к людям. Вышел голым, незащищенным, уязвимым, каким и пребывает до сих пор. Я знаю, где хранится тот панцирь, я его надежно спрятал, от себя, конечно, чтобы никогда в него не возвращаться. Потому что броня хороша в танковом бою, в то время как в ядерной схватке она бесполезна».

 

«Есть замечательная русская поговорка: «Рыба ищет, где поглубже, а человек – где получше». Можно предположить, что стремление человека найти место «где получше» – это неосознанное стремление к счастью. В то время как попытка выйти из зоны комфорта – это желание обрести безопасную неустойчивость, своего рода любопытство. Как правило, это всего лишь попытка изменить внешний уклад жизни, не более. При этом стремление к стабильности и жажда счастья остаются, зачастую даже усиливаются. Обратите внимание, что мы желаем нашим друзьям и родственникам на всевозможные праздники счастья, здоровья и успеха. Стремление быть счастливым и само ощущение себя в этом качестве напрямую связаны с контролем над ситуацией. И пускай разнообразные банальности типа «счастья и успехов в личной жизни, крепкого здоровья и удачи во всех начинаниях» – это всего лишь заезженные фразы, но именно они формируют нашу «счастливую» установку. О том, что радость встречи напрямую зависит от горечи расставания, здоровье от болезни, свобода от тюрьмы, мы стараемся не думать. Мы отрицаем неприятное, непонятное, неудобное и негативное. И это не только психологический аспект, в этом инстинкт самосохранения, попытка сберечь предохранитель от перегорания. Неизвестно, окажется ли новый датчик под рукой? Возможна ли замена? Контроль над ситуацией, всепоглощающий, тотальный мониторинг действий в обычной жизни практически невозможен и даже губителен. Умение отдыхать, абстрагироваться от внешнего мира, перезагружаться – именно эта способность позволяет нам сохранить один-единственный запас энергии, которым наделен человек. Я не сторонник крайностей, поэтому стараюсь создавать такие модели реальности, в которых человеку было бы комфортно и полезно находиться. После отработки большей части упражнений в репетиционном пространстве участнику не составит особого труда спроецировать полученные навыки на конкретные жизненные ситуации и добиться максимального контроля над происходящим. Открою маленький секрет: в итоге, Тренинг учит контролю не только над собой, но и над другими. Но это уже отдельная тема для разговора». ТТ. 2017.

Импровизация – от латинского improvisus – неожиданный, внезапный. Музыкальная импровизация – исторически наиболее древний вид музицирования. Совершенно очевидно, что для того чтобы импровизировать, нужно уметь хорошо играть на музыкальном инструменте. Я бы сказал, свободно владеть им. Так вот, благодаря занятиям музыкой я и стал заниматься театром. О гаммах – базовых упражнениях – мы поговорим отдельно. Первым камнем преткновения был «этюд», термин, впоследствии ставший страшным студенческим воспоминанием, в особенности словосочетание «этюдный метод». Вначале я играл музыкальные этюды, закладывающие техническую базу и развивающие беглость пальцев. Затем последовало слово «пьеса», где приходилось передавать не только настроение, но и смысл сыгранного. Это оказалось совсем не просто. Мне пришлось сыграть десятки музыкальных пьес, пока я не добрался до Шекспира, Шиллера и Чехова. Этому предшествовали тонны гамм, арпеджио, оркестров, ансамблей, хоров, сольфеджио и музыкальной литературы. Именно тогда я и научился мыслить композиционно, именно там – в музыкальной школе – я научился импровизировать. Именно там я научился выбирать, потому что «выбор» – синоним импровизации.

Азербайджан, Баку, Русский Драматический Театр им. С. Вургуна,

7 октября 2016 года